Приключения человека в шляпе - Страница 109

109

– Что тебе? – переговоры взял на себя дю Понт.

Мы с Хемметом вылезли из-за защищавшей нас груды мешков с песком, и подошли ближе. Из лазарета к нам подбежал Алан Лайвсли.

– Командир Ахмад прислал сказать, что если вы хотите сохранить свои жизни, то оставьте оружие и уходите. Он вас не тронет.

– А с чего мы должны ему верить?

– Если не уйдете – он перебьет всех.

– Не соглашайся, – прошептал Хеммет, – ничто не помешает ему спокойно вырезать нас в пустыне.

– Может попробовать как-нибудь вывести хотя бы женщин и раненых, – пробормотал Алан, – но боюсь, это не тот случай, когда законы джентльменской войны будут соблюдаться.

– Пусть твой Ахмад сам уходит откуда пришел, – с металлом в голосе ответил парламентеру дю Понт, – мы вправе делать, что считаем нужным и не какому-то проходимцу нам указывать.

– Командир велел передать, что он не пощадит отставшихся. И вы будете умирать очень страшно. Лучше уходите по хорошему…

– Передай этому бандиту, что его повесят. И всех вас тоже.

– Глупцы, – вышел из себя парламентер, – вы не увидите рассвета! Ахмад придет за вами и вы жестоко пожалеете о своем упрямстве!

– Я буду ждать с нетерпением, – усмехнулся дю Понт, – даже веревку намылю…

Парламентер нахлестнул лошадь и ускакал к горизонту.

– Вы его явно разозлили, – заметил Алан, – думаете, это было разумно?

– А вы думаете, что степень его злобы хоть как-то повлияет на наши шансы? – пробурчал Хеммет, – они намерены перебить нас в любом случае.

– Еще как повлияет, – заметил дю Понт, – чем злее противник, тем сильнее он ошибается.

Ближе к вечеру со стороны каменистой гряды появился отряд в сотню всадников и с криками и стрельбой поскакал в нашу сторону. Повторился утренний бой. С тем же результатом. Попав под огонь, всадники рассыпались и довольно быстро умчались назад, забрав раненых.

Я отпустил рукоятку пулемета.

– Не нравится мне это…

– Почему? – удивился Хеммет, – все прошло как нельзя лучше, похоже на этот раз у нас никто даже ранен не был.

– Это-то меня и пугает. Они атаковали малыми силами и почти не стреляли.

– И?

– У меня есть сильное ощущение, что они просто оценивали наши возможности.

– Ахмад подставил своих людей под огонь только чтобы разведать наши силы?

– На войне как на войне… И мне это не нравится. Этот Ахмад, похоже, опасный противник, грамотный и жестокий. Ночью надо быть настороже.

– Ты думаешь, они попытаются напасть в темноте?

– На их месте я бы так и поступил. Единственное, что могло бы меня остановить – недисциплинированность бойцов, способных в неразберихе перестрелять друг друга. Либо разграбить лагерь, и втихаря разбежаться… Будем надеяться, что люди Ахмада не слишком хорошо вымуштрованы. Либо он слишком самонадеян, и захочет лично разобраться с оскорбившим его Гастоном.

Всю ночь я бродил по лагерю, всматриваясь в бездонную тьму пустыни. Ахмад не напал. К утру я ненадолго забылся сном. Едва я смежил веки, как меня растолкал Хеммет.

– Что? Где?

– Ты просил разбудить, когда будет светать…

– Я только что заснул! Хотя… – я огляделся. Уже действительно начинало светать.

Я выглянул за бруствер. Нежный свет встающего солнца скользил по песку, бросая глубокие темно-синие тени.

– Хеммет, дай-ка мне бинокль.

Я внимательно обвел взглядом ближайшие дюны.

– Так я и думал…

Я развернул пулемет и стал тщательно выставлять прицел.

– Что ты делаешь? – удивился Синклер, – там же никого нет.

– А ты присмотрись…

– Проклятье! – острый глаз охотника его не подвел, – они же совсем рядом!!

– Ахмад умен, его люди ночью подползли к лагерю, и теперь ждут сигнала к атаке.

Я, наконец, справился с прицелом, передернул затвор и, нажав гашетку, медленно провел стволом слева направо. Хотя прошло много лет старые навыки сохранились – пули распахали песок, срезая кромки дюн и скользя вдоль их поверхности как раз там, где залегли выделенные Ахмадом бойцы.

Поняв, что их обнаружили, уцелевшие поднялись в атаку. Воздух наполнился криками и стрельбой. Наши часовые открыли шквальный огонь, к ним на помощь спешили разбуженные стрельбой товарищи. А из ложбин между барханами выбегали все новые и новые бандиты. На этот раз они атаковали пешими. Кое-кому из них даже почти удалось добежать до наших траншей…

Когда я отпустил гашетку, мои руки дрожали. Хеммет вытер пот, испачкав лоб оружейным маслом.

– Хорошо, что у нас есть пулемет, – пробормотал он.

Остатки атакующих, осыпая нас проклятьями, отбегали к дюнам.

Сняв куртку, я стянул бурнус, и достал из чемодана свежую рубашку.

– Что ты делаешь?

– Переодеваюсь в чистое…

– Зачем?

Я поднял на него взгляд.

– Сейчас самое время, чтобы вся твоя жизнь промелькнула у тебя перед глазами. Потом будет некогда.

– Что ты такое говоришь?

– Если Ахмад не идиот, а он не идиот, то подползавшие головорезы должны были лишь навязать нам рукопашную, позволив коннице беспрепятственно подойти к лагерю. Мы смешали его планы, вынудив пехоту атаковать раньше времени и без поддержки. А это значит, что сейчас на нас ударят основные силы…

– Мы отобьемся!

– Посмотри сколько у нас осталось патронов. И учти, что Ахмад привел сюда если не всех своих людей, то минимум три – четыре сотни.

– Но не может же все вот так кончиться!

– Извини за банальность, но ты собрался жить вечно, Хеммет?

– Проклятье… Я должен был кое-что сказать Ортенсии! Они же ее пощадят?

Я молча посмотрел ему в глаза.

– Скажи мне правду, Танкред!

– Есть шанс, что ее продадут в гарем нубийскому султану…

109