Приключения человека в шляпе - Страница 93

Эти оазисы стали для него золотым дном. Цирки империи нуждаются в постоянном завозе диких зверей. Редко какие игры обходятся без боев гладиаторов и травли. Ради таких доходов он терпел сырость и трепавшие его приступы лихорадки, нападения дикарей и атаки диких зверей.

Но на этот раз он зашел в оазис слишком глубоко. От царившей вокруг тишины ему было неуютно. Он оглянулся. Сопровождавшие его ловцы тоже не выглядели счастливыми. Пожалуй, стоит вернуться. Преследуемый ими слон будто растворился в этих зарослях.

– Идем назад, – скомандовал он, – поймаем другого.

По лицам его спутников пробежали улыбки.

Это были крепкие ребята, опытные охотники. В основном все местные, потомки поселенных здесь еще при Птолемеях карфагенян, ливийцев и галлов. Но даже они не чувствовали себя в своей тарелке в этих чащобах. Похоже, жить здесь без страха могут лишь местные эфиопы, да жрецы храма Минервы, выстроенного в самом сердце оазиса. Говорят, что богиня лично защищает своих слуг…

Из кустов появился один из ловчих. Обычно невозмутимый он был бледен как призрак.

– Что?

Охотник лишь указал рукой в кусты.

Марк свернул в указанном направлении, и, продравшись через заросли, вышел на небольшую прогалину. Перед ним лежал растерзанный труп слона.

Конечно, слоны, жившие в оазисе, не шли ни в какое сравнение с огромными животными, которых иногда привозили из далекой Индии. Редко какой из местных слонов был достаточно высок, чтобы Марк не мог достать рукой ему до макушки. Но все же это были слоны, а не коровы. И старый гладиатор с трудом мог представить себе зверя, способного вот так убить и разорвать взрослого толстокожего. Это не по силам даже льву.

Подошедшие охотники зашептались. Марк не слышал деталей, но знал о чем идет речь. Все жители Стимфалополиса знали, что в глубине оазиса водится много странных зверей. В том числе и тот, кого обычно звали медведем. Марк видел медведей, и мог твердо сказать, что ничего общего со зверем из оазиса они не имели. Но слова, которым его звали варвары-эфиопы, ни один цивилизованный человек выговорить не мог. Цивилизованные люди не используют вместо слов причмокивания и прищелкивания языком…

В любом случае поймать этого "медведя" было бы вершиной его звероловной карьеры. С другой стороны, как утверждали люди зверя встречавшие, и после этого выжившие, поймать его было невозможно. Марк в юности собственными глазами видел перекушенную надвое цепь, на которой была привязана растерзанная чудовищем корова. Вид аккуратно откушенной слоновой ноги, которая прямо сейчас находилась у него перед глазами, убеждал в том, что детские воспоминания его не обманывали.

В кустах на той стороне прогалины что-то зашуршало. В горле у Марка пересохло, а сжимавшая копье рука стала скользкой от пота. Молва утверждала, что зверь всегда нападает молча, и никто и никогда не слышал его голоса. Другие и вовсе говорили, что это не зверь, а демон, выходящий на охоту из подземного царства…

– "Останусь жив, посвящу копье Минерве, куплю поместье в Дельте и брошу ловить зверей" – подумал Марк.

…

Я проснулся, и некоторое время тупо разглядывал потолок каюты. Потом сполз с койки и доковылял к умывальнику. Из зеркала на меня тупо пялилась небритая физиономия тоскливо-серового цвета. Я плеснул в лицо холодной водой. Выражение небритой физиономии стало чуть более осмысленным. Когда же, наконец, мы доплывем?

Коссейр был крошечным городком, затерянным на пустынном берегу Красного моря. Рядом с ним совершеннейшим диссонансом смотрелись массивные силуэты французского линкора "Жанна д'Арк" и британского линейного крейсера "Джеймс Кук".

– Что они здесь делают? – первым делом спросил я у Хеммета, разглядывая массивные башни и многочисленные орудия с палубы нашего моторного баркаса.

– Полагаю, в основном следят друг за другом. Французы заняты какими-то испытаниями, британцы проявляют вежливый интерес. Политика, одним словом…

– Это уже слишком, Хеммет! – на палубу вышла Эрика.

– Что случилось? – я обернулся к раздраженной девушке.

– Мало того, что вы пытаетесь взять с собой этого англичанина Лайвсли. Так он еще только что сказал, что с нами будут какие-то солдаты!

– Согласитесь, мисс Витт, врач ведь не самый лишний человек в экспедиции?

– Мы отправляемся туда болеть?

– Не горячись так, Эрика, – я постарался говорить самым примиряющим тоном, на который был способен.

– Не горячиться?! Чтобы я поехала в одной машине с этими… этими… Знали бы вы, как эти молодцы вели себя в Ирландии.

– Мисс Витт, – снова заговорил Синклер, – я понимаю вашу личную неприязнь к британским военным. Но сейчас нам крайне необходима их помощь…

Она гордо вздернула подбородок и молча вернулась в каюту.

Я повернулся к Хеммету.

– Я, честно говоря, тоже не слишком понимаю, зачем нам солдаты?

– Речь не о солдатах. Точнее не совсем о них. Платой, которую нам пришлось уплатить за помощь со стороны британского флота, является необходимость взять с собой доктора Лайвсли и еще нескольких человек, которых лейтенант-коммандер Хокинс откомандирует в наше распоряжение.

– Неужели мы не могли обойтись своими силами?

– Посудите сами, Танкред, мы фактически едем на войну. Ваши связи в Европе весьма помогут с научной частью экспедиции, но вряд ли ваши университетские коллеги обеспечат нам вооруженных людей в помощь.

– Это так, – не смог не согласиться я…

– Поэтому кроме интеллектуальной мощи, нам понадобятся куда более приземленные вещи. Включая элементарные рабочие руки. Кроме того, буду честен, британские власти располагают достаточным влиянием на военных предводителей Верхнего Египта. И не рискну утверждать, что их поддержка будет для нас лишней.